Она была одним из моих первых серьезных клиентов. Девушка c Манхэттена, которую занесло в Россию на высокооплачиваемую должность в крупной корпорации. Конечно, она не ела мяса и была убежденной демократкой. Когда Буша избрали президентом, она всерьез подумывала о политическом убежище. У нее, единственной из всего офиса, был ноутбук Apple.

У нас еще не показывали “Секс в большом городе”, иначе я бы сразу узнал Кэрри Брэдшоу. Хотя больше она походила на серьезную Шарлотту: прилежно учила русский язык и свято следовала всему, чему ее научили на курсах менеджмента. Получив от меня первые эскизы, она вернула их со словами: “Это потрясающе. Мы еще никогда не работали с таким талантливым дизайнером. Попробуйте придумать что-нибудь еще”. Вторая серия эскизов вернулась ко мне с небольшим количеством изменений. Третий вариант работы был принят. Когда это повторилось в четвертый раз, я понял ее подход. Первый вариант она просто не рассматривала. В школе менеджмента ее научили: когда они принесут вам эскизы (сценарий клипа, идею рекламной кампании), немедленно верните их на доработку. Вы не знаете, что они сделали не так, но они-то знают! Сами все исправят и на второй раз принесут максимум, на что способны. Я назвал эту схему “управляемая демократия”. Этот подход мне до сих пор кажется очень разумным. К сожалению, его можно применять недолго. Проницательный исполнитель уже на второй раз вас раскусит, и его первые эскизы будут сделаны за пять минут до переговоров. Стыдно признаться, я так и делал.

Девушка, вероятно, сама понимала, что ее схема в России не работает. Ее русский язык становился все увереннее, в голосе зазвучали родные железные нотки. Она избрала новый стиль общения — “железная рука”. Такой клиент требует беспрекословного повиновения. Он следит за каждой линией на вашей работе и диктует все цветовые сочетания. Он знает место каждого слайда и каждой буквы. Как ни странно, у этого подхода есть свои преимущества. Если дизайнер по первому требованию заменяет шрифт и убирает типографские линейки, значит, можно было обойтись и без них. Но если в ответ на невинную просьбу подложить зеленый фон под красные буквы директор агентства нервно тянется за валидолом, а верстальщик лежит в глубоком обмороке — значит, это трогать не стоит. Заказчик-деспот милостиво соглашается убрать зеленый фон. Схема работает, пока вы окончательно не сломили волю дизайнера. После этого он устает бороться, теряет интерес к работе и безропотно выполняет каждую вашу прихоть. В результате вы получаете красный шрифт на зеленом фоне, кричащие всеми цветами радуги заголовки и смело можете подписать работу своим именем. Моя Шарлотта получила таких от меня немало. Впрочем, в это время она больше была похожа на деловитую и самоуверенную Миранду.

На третий год она уже бегло говорила по-русски. У нее в Москве появилось много друзей. Ее видели в ночных клубах. Она купила шубу из натурального меха — поступок немыслимый для бывшей вегетарианки с Манхэттена. Она все больше напоминала обаятельную и легкомысленную Саманту. Мы подружились. И наши деловые отношения вступили в новую фазу — фазу “парламентской республики”. Мы вели долгие разговоры. Мы подробно обсуждали концепцию каждого проекта. Она не стеснялась спрашивать, кто такой Дэвид Карсон и почему цветные иллюстрации печатаются всего в четыре краски. А я узнал много нового про активы и пассивы, а также про капитализацию рынка ценных бумаг. Наконец-то я понял, какой message ее компания хочет донести до своих клиентов, а она — какими визуальными средствами это достигается. И еще я понял: именно так должны строиться отношения заказчика и дизайнера. Ведь ни схематичный сценарий, ни властный произвол не помогут достичь главного — взаимопонимания клиента и исполнителя.

Потом она вернулась в Нью-Йорк. Она не решилась взять с собой натуральную шубу. Но она увезла толстую папку с моими эскизами — с нашими эскизами. К сожалению, там были и плоды первых двух лет нашей работы. Возможно, в эту минуту она сидит за столиком в кафе и на любимом ноутбуке строчит колонку “Как работать с творческими людьми?”. Мы оба знаем: этому можно научиться.

Автор — Леонид Славин
арт-директор студии Taboo

Источник: SmartMoney